Красавицы прошлого: Роксолана

«Любимая, потоком слез безбрежных
Я б тропку залил, на которой нежно
Ты легкие оставила следы.» — писал Сулейман своей возлюбленной Роксолане

Смеялась, когда ввели ее в огромный и шумный дворец. Смеялась, когда молчаливые евнухи провели ее под ажурными гаремными сводами.  Смеялась, когда окружали ее гаремные наложницы, когда терли  белое хрупкое тело в хамаме, расчесывали длинные золотые волосы.

Здесь, в этих лабиринтах дворца, пройдет ее жизнь. Здесь она будет смеяться, плакать, ненавидеть и постигать мудрость. Знала ли? Понимала ли? Смеялась. За то и прозвали —  Хюррем. Так она лишилась своего имени. Обрела новое, под которым запомнят ее .

Не смеялась только когда оставалась одна, в библиотеке или в покоях, которые отвел ей Сулейман.

Сулейман… ее главный тюремщик и главный спаситель. Один только шанс выжить в этом дворце, где все враждебное, все чужое, все меняющееся, и все во тьме, в тени, все шепотом, все против тебя. Сулейман. Ее броня. Единственное оружие и единственная защита.

Любила ли? Любит ли воин меч, которым разит врагов? Любит ли дева зеркало, в котором отражается ее красота? Любит ли крестьянин землю, которая кормит его? Любила ли?

Знала. Знала, как поглядеть из под тяжелых ресниц, чтобы ночью оказаться в опочивальне султана. Знала, как не высказывая просьбы, получить желаемое. Знала, как стать единственной для того, перед кем все красавицы Стамбула готовы распустить свои косы. Знала, когда говорить, а когда молчать.  Перед кем склонить голову, а кому нельзя простить резких слов. Знала, как полюбить. Любила ли?

Совсем юной девочкой вошла она в этот дворец. Ее привезли морем, продавали на рынке, подарили султану, как дарят редкий драгоценный камень, расшитую золотом ткань, серебряное блюдо искусной  работы, заморское и свирепое животное на потеху. Ее подарили султану,  молодому и грозному, неведомому, чужому мужчине,  говорящему на чужом, чуждом и незнакомом языке. Такому же незнакомому, как и сам этот человек.

Султан Сулейман  был необычным человеком. Красивый, статный, хорошо образованный, амбициозный, осторожный, он готов был изменить уклад жизни этого дворца, этого двора, этого царства. Он готов был воевать за свой народ, защищать свой народ, карать свой народ, возвышать свой народ, возвышать свое имя. Остаться в вечности.

Не только Сулейманом Кануни, султаном, творящим закон, записан он на страницах истории, но и бессмертным Мухибби, нежным и счастливым поэтом.

Не день и не два прошли прежде, чем Сулейман увидел свою Роксолану. Недели, месяцы учили ее понравиться ему, танцевать для него, петь для него, смотреть на него, дышать для него. Учили, как не остаться незаметной в толпе восточных красавиц. Она училась этому с радостью, с усердием, поняла уже, что другой жизни, за стенами дворца и гарема, для нее больше нет. Училась читать и писать, помогало то, что учиться она умела.

Как ее звали в той, другой жизни —  Александра? Анастасия? Маргарита?   Только легенда осталась нам. Легенда о дочери приходского священника Гавриилы Лисовского, похищенной татарами, подаренной султану, ставшей самой известной, самой блестящей и самой жестокой женщиной в Турецкой Империи.  Была ли она польской крестьянкой или итальянской красавицей, похищенной с корабля, венецианкой или полячкой… Знал ли кто-то во дворце в Стамбуле, кем она была? Узнаем ли мы?

История стерла ее первое имя, забылось, где и когда родилась маленькая рыжеволосая девочка.

Веселой Хюррем нарек ее Сулейман. Грозной Роксоланой называли ее послы. Ведьмой звали ее недоброжелатели.

Колдовством, не иначе, обратила она на себя взор султана. Окутала чарами, привязала к себе ворожбой. Как иначе могло случиться, что молодой Сулейман забыл свой гарем, забыл своих хасеки, презрел советы матери,  возвысил маленькую Хюррем, сотворил немыслимое —  женился на ней. Сотворил Хюррем Султан. Даровал ей такую власть, какой не было ни у одной женщины в Империи, никогда.  «Избрав тебя своей святыней, я власть у ног твоих сложил…»

Сулейман женился на своей Хюррем.  Она принадлежала ему вся, теперь и он хотел принадлежать ей.

Шестерых детей родила Хюррем своему Сулейману.  Много интриг и тайн было в ее жизни. Много темного, хитрого, много нерассказанного и недосказанного. Теперь уже никто не расскажет.

Сильная и властная или отчаянная и испуганная?

Управляла империей, без права покинуть дворца. Управляла империей, никогда не видя ее.  Отряд смелых воинов подарил ей Сулейман. Через них узнавала о чем шепчутся на рынках, о чем говоря и что умалчивают. В золотых одеждах встречала послов. Ни одной женщине в этой золоченой клетке не давалась такая власть.

Легко ли давалась? Легка ли поступь той, что золотым путем проходила по ночам в покои к мужу? Звонок ли голос той, что сладкими речами сулила счастье и покой, но взмахом ресниц вершила судьбу? Никогда напрямик. Всегда тайными, темными, медовыми тропинками. Не принудить, но убедить, не сказать, но внушить.

Хюррем первая покинула золотую клетку. Улетела. Восемь лет Сулейман оплакивал любимую жену, подругу, советника, мудреца, любовницу, пока не улетел вслед за ней.  Любила ли?

Любила ли?